Нелли Васильевна Мотрошилова - фигура весьма значимая в современной российской философии. Она возглавляла кафедру истории философии Государственного академического университета гуманитарных наук. Доктор философских наук с 1970 и профессор с 1975 годов. Меня с ней “познакомил” на своих лекциях Черняков Алексей Григорьевич, который сам мне удачно “подвернулся” при чтении брошюры “Гуссерль” Докучаева. Получается так, что последние несколько месяцев я самостоятельно разрабатываю тему “Гуссерль”, и Нелли Мотрошилова, как лауреат премии имени Г. В. Плеханова РАН (2000) “за серию работ по исследованию немецкой классической и современной философии” и специалист по феноменологии, оказалась как никогда кстати. Я все еще теряюсь в данной области моего исследования, и потому рецензия на книгу Мотрошиловой “Ранняя философия Эдмунда Гуссерля. Галле, 1887-1901 годы” не будет гладкой и четкой, а скорее это будут некоторые заметки для фиксации того, что более всего меня озадачило.
Знаменитый немецкий математик, создатель теории множеств Георг Кантор – фигура, опровергающая утверждение Леонарда Сасскинда о том, что философы даром едят хлеб. Кантор писал своему другу о том, что собирается бросить чтение математических лекций и перейти на философские. Некоторые математики 20-го века называли Кантора “последним из могикан” за такой разворот в сторону философии. Мол-де, сейчас те времена прошли, и нам не нужны философы. Поживем – увидим.
Гуссерль, остальные философы его и настоящего времени, пытаются разобрать на составные то, что принимается априори. В “Философии арифметики” ищется замена определения числа, данного Эвклидом: число - это множество элементов. Действительно, как люди могли пользоваться таким определением множество веков, ведь сразу вопрос – что такое множество. Эдмунд роется в этом и пытается дать новые, более строгие определения. И ведь это не только с числом такая проблема.
С чего же начать? С числа или с множества? Я бы начал с того, что первое познает новорожденный. Что говорят детские психиатры? “В первые месяцы у ребенка отмечается наличие только непроизвольного внимания. В пять-семь месяцев ребенок уже в состоянии достаточно долго рассматривать какой-нибудь предмет.” (“Психология детства” ред. А. А. Реан, стр. 107) Мне кажется, что Число дают нам не в школе. Есть у меня уверенность, что Число “содержится” в новорожденном и ждет 5-7 месяцев, чтобы проявится. В школе лишь называют, что есть это проявившееся Число. Оно так глубоко вшито в нас, что школа была бы бессильна дать нам его. Новорожденный не дифференцирует происходящее, но в то же время, что-то есть у него во внимании и оно неравномерно. Вот когда он выделит из этого “что-то” (множество), то у него появится Число Один, а потом Два… Но вроде как Множество первее… Скорее всего, это слито, как в Инь и Ян, но ребенок видит мутное пятно. Но Гуссерля это не интересует.
В книге Нелли Мотрошиловой “Ранняя философия Эдмунда Гуссерля” есть цитата создателя феноменологии: “Наше сознание в каждый момент может заниматься только одним предметом. Любая связная и высокая духовная деятельность возможна лишь благодаря тому, что предметы, к которым она обращена, во времени даны один после другого. И, таким образом, любое сложное мыслительное образование, любое целое, составленное из частей, строится последовательно.” Хорошо, что в этом утверждении присутствует “связная и высокодуховная”. Эдмунд делит деятельность человеческого мозга на высокую и низкую. Несложно догадаться, что его детище посвящено высокой.
Центр Брока – область мозга, отвечающая за речь. Человек мыслит словами. Отключаем эту область. Щелк. Человек стоит не падает. Или падает? То есть, мы выключили центр, генерирующий высокодуховную составляющую. Что осталось? Наоборот – выключим все, кроме центра Брока…
“Что за глупость ты здесь пишешь? Человек – существо сложное и не может жить без части своего мозга!” – скажете вы. Значит, Гуссерлю можно, а мне нельзя? И, кстати, человек хоть и может жить с поврежденным мозгом, но жизнь его будет иной.
Эдмунд Гуссерль очень многое исключил из рассмотрения для того, чтобы феноменология состоялась. Не рассматриваются: глухие, слепые, старые, юные, люди с заболеваниями мозга. Мне кажется, что нужно это так же рассматривать. Возможно, феноменология от этого “пострадает”, но станет полнее.
Большая часть книги Нелли Мотрошиловой “Ранняя философия Эдмунда Гуссерля” посвящена разбору книги “Философии арифметики”. Мне при чтении что-то понятно, а что-то не очень. Иногда появляются моменты, знакомые всем людям. Например, по утверждению Гуссерля и Канта, если человеку сказать слово “собака”, то в тот же момент у него в голове появится образ собаки. У вас разве так? У меня вроде не так. Когда книги читаю, у меня по большей части никаких образов в голове не появляется. Нет, я понимаю, о чем речь! Если слово необычное и никогда мною не виданное – например, Вселенная, то я начинаю представлять. Но если это собака, кошка, Солнце, дождь и т. д. то никаких образов не появляется. Или они очень быстро появляются и сразу гаснут? Думаю, не появляются совсем. Я, когда книгу читаю, то не смотрю фильм из образов, сгенерированных этой книгой. Если проще сказать, то в моей голове основное время находятся слова, а не образы. Это что, более высокий уровень мышления или отсутствие образного представления? Что имели ввиду Гуссерль и Кант?
Хороша ли книга Нелли Мотрошиловой “Ранняя философия Эдмунда Гуссерля”? Не очень! Хоть Нелли и доктор философских наук, и профессор. Огромное количество опечаток – это, наверное, не вина автора, но вот количество воды и повторений – вина Мотрошиловой. Сколько раз в данной книге повторена информация о том, что скоро уже выйдет ее продолжение? А сколько вводных слов? Для меня это приемлемо, т.к. тема сложна и то, что Мотрошилова ее сильно разбавила, только облегчило восприятие.
Из данного произведения я четко понял в чем заслуга Эдмунда Гуссерля! Очень ценно было получить эту информацию “в двух словах”. Как получается у человека суждение “это красное”, когда он смотрит на предмет красного цвета.
- Это есть
- Сравнение с другим красным
- Поименование – это красное.
Так Гуссерль раскладывает на составные элементы возникновение у человека суждения “это красное”. Утверждается, что до него не то что так никто не делал, но и не возникало потребности у всех людей до Гуссерля проделывать подобный анализ. А кажется, что такой подход сам напрашивается… Но это уже после Эдмунда – так кажется. На мой взгляд, это очень-очень ценная находка.
Также Мотрошилова смогла “в двух словах” (и это очень ценно) объяснить почему до начала 20 века все так панически боялись психологизма в науке. Психологизм в понимании истины состоит, в частности, в переходе на позиции самого крайнего субъективизма и скептицизма. В этих случаях утверждают, что различия субъективных, в частности, психических особенностей индивидов не позволяют добиваться неких общезначимых истин, так что “истин” столько, сколько индивидов. То есть у ученых психологизм отнимает Истину, а, следовательно, лишает хлеба. Это опасно :-)
Получилась рваный и неряшливый отзыв на достаточно объемистую книгу “Ранняя философия Эдмунда Гуссерля” Мотрошиловой. В свое оправдание могу лишь сказать – а вы сами попробуйте разом понять феноменологию. Это очень непросто! Следующая на очереди “Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии”, но надо бы передохнуть за чтением чего-нибудь более простого :-)
